Льеж, с которого начинается мой рассказ, находился на границе Франции и Германской империи. Схожую роль на границе Франции и Испании играла Андорра, над которой ещё в XIII веке установили совместный суверенитет французские графы Фуа и каталонские епископы. Андорра сама ничего не производила, но была площадкой торговли оружием, обмена пленными, проведения переговоров, просто торговли и так далее. Ну и, конечно, главной "нейтральной площадкой" была Швейцария, сначала поставлявшая желающим за деньги надёжных и хорошо подготовленных солдат, а позднее ставшая нейтральной финансовой площадкой и мировым центром торговли золотом (с чем сейчас пытается воевать Трамп). Женева превратилась в центр глобальной дипломатии, а вся Швейцария - в Мекку разведслужб. Последнее, кстати, стимулировало швейцарскую криптографическую промышленность. Про "Энигму" все знают, а вот про то, что швейцарцы поставляли криптографическое оборудование даже Саддаму - мало кто.

Хорошо знакомый многим россиянам (ну ладно, многим москвичам) пример - ОАЭ. Конфедерация пустынных племён оказалась в точке пересечения Ирана, Омана и Саудовской Аравии. Больше того: находясь на берегу Ормузского пролива, главной "нефтяной магистрали" мира, ОАЭ стали предметом интереса для американцев, европейцев и даже Советского Союза, а в наши дни - Индии и Китая. Но вместо того, чтобы бежать, задрав штаны, искать барина получше, ОАЭ стали площадкой для всех и сразу. В 60-е Иран оккупировал несколько эмиратских островков, но даже в 80-е ОАЭ были главной торговой площадкой для иранцев (пока другие монархии Залива активно помогали Саддаму воевать с Хомейни). В итоге ОАЭ превратились из кучки кочевников в полноценную региональную державу, имеющую право голоса даже в мировой политике.

Латвия, много веков служившая одним из главных транзитных узлов Восточной Европы, за последние десятилетия предприняла титанические усилия, чтобы избавить себя от этой роли. В итоге страна с рекордно низкой даже по меркам Евросоюза фертильностью испытывает колоссальный отток населения в другие страны того самого Евросоюза (и частично в Россию), уступая в мире (по числу эмигрантов на тысячу человек населения) только Боснии, Албании и Македонии.

Да, старый немецкий город Рига - одна из мировых столиц модерна, но что делать в этом городе сейчас - решительно непонятно. Главная улица столицы набита заколоченными дверями и пустыми окнами - людей нет.

Небольшая страна, находящаяся на границе больших империй (или одной империи), может сохранить независимость и процветать, если станет полезной своим огромным соседям. В противном случае её проглотят - необязательно с помощью военного вторжения; просто люди уедут, и всё. Если выпало родиться провинцией у моря, у границ огромных империй, шанс на благополучие и спокойствие - стать тем колодцем в оазисе, у которого племена объявляют перемирие. Альтернатива - пустые окна пустых домов, стоящих на пустой главной улице.

Недавно написал про Льеж, ставший первым центром промышленной европейской металлургии. В XVI-XVII веках по всей Европе льежский мастера строили “валлонские печи” (писал здесь). И вспомнил про Льеж у МакНилла, из классической “Погони за мощью”.

Льеж стал важным центром оружейного производства после 1492 г., когда епископство разоружилось и официально провозгласило нейтралитет. Каждый раз, когда очередной иностранный правитель захватывал Льеж, производство огнестрельного оружия прекращалось; таким образом, единственным способом возобновить доступ к продукции льежских мастеров (ставшей к этому времени самой качественной и дешевой в Европе) был вывод войск из епископства... Собственная беззащитность Льежа позволила ему диктовать цены — самые могущественные правители либо платили, либо оставались ни с чем. Льеж вовсе не был единственным — благодаря причудливой политической раздробленности Европы, на континенте насчитывалось несколько десятков подобных благоприятствовавших предпринимательству районов.

А потом на глаза попался пост - и появились, как ни странно, мысли.

В июне побывал в Макао. Это два маленьких островка в устье Жемчужной реки, рядом с Гонконгом, бывшая португальская колония. Что мне было непонятно - почему Мао эти островки не захватил? Они в итоге всё равно перешли под власть Пекина, но уже в конце XX века. Мао особым миролюбием не отличался - успел повоевать и в Корее, и на Даманском, и в Гималаях с индусами; высадку на Тайвань в 1950-е вообще планировал на... педальных катамаранах (а на чём ещё прикажете?) Захватить Макао не стоило вообще никаких усилий: город даже пресную воду получал с континента. Переплыть проливчик, отделяющий Макао от континентального Китая, хороший пловец может за несколько минут. Во время "Культурной революции" в Макао начались массовые протесты китайцев, составлявших большинство населения колонии; власти были неспособны с ними справляться. Весь гарнизон состоял из трёх рот, собственно португальских солдат насчитывалось три сотни.

Гонконг был совершенно официально сдан в аренду Великобритании до 1997 года. Но Пекин никогда не признавал передачу Макао под контроль португальцев (в конце XIX века такой договор был подписан, но не был ратифицирован). Сама Португалия в 1960-е находилась на Западе на плохом счету из-за кровавых колониальных войн в Анголе и Мозамбике. Да и вообще, Португалия - это вам не Владычица морей, пусть и бывшая. Когда индийские войска оккупировали Гоа и другие португальские колонии на Индостане, ООН всего лишь выразил озабоченность - и ничего более. На помощь Лиссабону не пришёл никто.

Так почему же? Всё просто: независимый Макао был очень полезен Мао Цзедуну. Во время Корейской войны через него, в обход санкций ООН, шли стратегические товары для китайской армии, в первую очередь нефтепродукты и резина. Португальцы в конечном итоге сделали Макао зоной совершенно свободной торговли - настолько свободной, что даже табак и алкоголь не облагались никакими налогами. Для КНДР, кстати, Макао до сих пор остаётся "окном в мире".

Позднее Макао стал важнейшим финансовым центром. Гигантские казино на Тайпе прикрывали отмывание денег в исполинских масштабах - но отмывание контролируемое и "полезное".

В итоге острова всё равно вошли в состав КНР - после "революции гвоздик" Португалия отказалась от своих колоний. Но вошли с особым статусом, с сохранением отдельного гражданства, даже с собственной валютой.

Но после окончания Первой мировой на смену германским планам объединения «промышленного ядра», бывших земель короля Лотаря, пришли планы… французские. Французы вернули Эльзас и Лотарингию, до 1935 года оккупировали Саар и даже ненадолго ввели войска в Рур. Отношения с Бельгией, недавним союзником, у французов были… сложными. Это сейчас франкоговорящая Валлония - образцовый «ржавый пояс», самый депрессивный регион Западной Европы. А сто лет назад она была одним из главных промышленных центров мира (писал здесь). При этом в бельгийской политике доминировали германоязычные фламандцы. Не то чтобы французы поддерживали сепаратизм, но… но в 1935 году Бельгия отказалась от военного союза с Францией. А в 1919 французы заблокировали в Версале все попытки Бельгии аннексировать Люксембург (великая герцогиня которого сотрудничала с немецкими оккупантами во время войны) и подавили попытку революции симпатизирующих Бельгии люксембургских республиканцев (да, бывает и такое). Парижу нужна была слабая Бельгия, которая входила бы в его зону влияния.

Зато англичанам совсем не улыбалась перспектива получить вместо Великой Германии - Великую Францию. Все знают про Мюнхенский сговор и Пакт Молотова-Риббентропа, но вообще-то политика соглашательства с Гитлером началась с англо-германского морского соглашения 1935 года, снявшего ограничения на тоннаж германского ВМФ. Кстати, за подписание этого договора англичан громче всех ругал… Муссолини. А в августе 1939 между немецкими и английскими промышленниками шли активные переговоры о заключении масштабной сделки, призванной поделить европейский рынок на зоны влияния. Гитлер, как и Наполеон (а также Шпенглер, Зомбарт, далее по списку) считал англичан нацией лавочников и надеялся, что интересы торговцев перевесят интересы воинов - Британия не будет выполнять свои обязательства по защите Польши. Просчитался, но где.

Всё вышесказанное, конечно, представляет собой лишь один аспект причин мировых войн. Но аспект очень важный. В 1945 году Рур и Ганновер, с Гамбургом и Бременом, вошёл в оккупационную зону англичан. На протяжении полутора веков, с начала XVIII по середину XIX, Британия и Ганновер составляли единое государство.

Когда в 1943 году британцы готовились сжечь Гамбург, многие в Лондоне были против: это же наша бывшая земля, после войны нас могут связывать особые отношения, зачем бомбить то, что нам же может достаться. И вообще, британцы вступили в две мировые войны не потому, что на их земли вторгались или им объявляли войну, а из благородного желания защитить союзников; должны же они наконец получить награду? Ганновер с Гамбургом, Бременом и Франкфуртом плюс богатый Рур отлично подошли бы.

(Конечно, речь об аннексии не шла, но создать из британской зоны оккупации полунезависимое или просто независимое государство, тесно связанное с Великобританией - почему бы и нет? Никаких реальных шагов на этом пути, впрочем, предпринято не было).

Проблема Рура в этом случае решалась бы по методу старины Пинтелла.

К концу Второй мировой США производили примерно половину нефти и алюминия в мире, почти три четверти стали, двигателей всех типов и электричества, про радиотехнику и вообще хайтек говорить нечего. С заоблачных вершин небоскрёбов Нью-Йорка споры вокруг Рура выглядели вознёй под ковром. Не желая вести политику тонкого баланса и будучи в основном заняты Советским Союзом и погрузившимся в новую войну Китаем (ну и постепенным разделом Британской империи), американцы объявили: ребята, давайте жить дружно, а будете много выделываться - получите по шапке. Дальнейшая история Союза угля и стали, из которого в итоге вырос Евросоюз.

Сегодня вы узнали немного больше.

Большой подробный разбор появление Союза угля и стали, из которого вырос Евросоюз. Но есть проблема: автор подробно говорит об угле - главном, с большим отрывом, глобальном энергоресурсе с конца XIX века до 1960-х гг., игнорируя вторую часть названия Союза - собственно, сталь.

Немецкие Рур и Саар, как и английские Ланкашир и Уэльс, были «Саудовскими Аравиями» эпохи угля; в ту эпоху главным кладезем природных богатств в мире вообще были не колонии, а сама Европа (писал здесь). Рурский уголь был очень качественным, коксующимся, пригодным для выплавки стали, а не только для отопления.

Но вот железной руды немцам не хватало. Они её импортировали из Швеции, но всё равно хотелось гораздо больше. (Ещё Кейнс говорил, что Германская империя была выстроена не железом и кровью, как у Бисмарка, а углём и железом; железо, как видите, присутствует в обоих вариантах). Зато руда имелась у французов. Много руды.

Вот что писал один из современников (цитата по Галин, «Первая мировая»):
"Геологическая игра природы устроила таким образом, что почти весь уголь на европейском континенте сосредоточен был на территории Германии, и наоборот, почти вся железная руда - во Франции, причём главная часть этих минералов находится в очень узком секторе между Мозелем и Рейном, т.е. почти на границе.... великий железный Брией, самый богатый по своим залежам, самый могущественный в Европе... и в 50 километрах от этих 4 миллиардов тонн железа природа расположила 10 миллиардов тонн угля: это - великий угольный бассейн Саары".

Вот карта, кстати.

Половину коксующегося угля Франция закупала у немцев (общий импорт 22 млн тонн). Немцы импортировали 14 млн тонн руды, но только 3 млн из Франции. Германия очень хотела объединить под своим контролем железо-угольно-заводское сердце Европы: их манили сказочные богатства Брие.

И не только Брие. Первая мировая началась со штурма французской крепости Льеж. Сам Льеж на протяжении столетий оставался центром оружейной промышленности не только Европы, но и мира. (Во многом остаётся до сих пор; кто ж не знает FN FAL, FN MAG, Minimi, SCAR и футуристичный P90). Валлония, граничащая с Бельгией - это ещё один гигантский угольный бассейн. А самое богатое месторождение руды вообще находится в Люксембурге.

Приведу большую цитату из Фергюсона, «Горечь войны».

«Тирпиц и адмиралы призывали к аннексии бельгийских территорий еще в сентябре 1914 года. Начиная с переданного канцлеру осенью 1914 года меморандума Германа Шумахера, германские промышленники доказывали, что Германии необходимо удержать за собой значительную часть Бельгии и французские Брие и Лонгви, богатые железной рудой. В мае 1915 года эти требования были включены в список целей войны, подготовленный шестью крупнейшими экономическими ассоциациями.

Бельгийский вопрос снова и снова мешал началу переговоров. Даже когда в марте 1918 года Макс Варбург (с санкции канцлера Гертлинга) отправился в Бельгию на неофициальные переговоры с американским послом в Голландии, германское правительство по-прежнему настаивало на уступке Германии “небольшой части” бельгийской территории.

Гуго Стиннес до последних недель войны непреклонно требовал, чтобы Германия аннексировала на западе территории, способные стать “буфером” для защиты ее – точнее, ее металлургических заводов. Он также без малейших колебаний предлагал провести на аннексированных территориях повальную экспроприацию промышленности и полностью избавиться от бельгийского руководства, а также установить на них на несколько десятилетий “диктаторское правление”. Характерно, что он продолжал отстаивать эти идеи даже после провала предпринятого Людендорфом наступления на Западном фронте. Это наглядно демонстрирует, насколько германская дискуссия о целях войны была далека от дипломатических и стратегических реалий».

Стандартный сюжет: переехавший из Москвы/Питера в большой европейский город программист(ка) начинает жаловаться на отсутствие комфорта. Список стандартный: грязно, уличная преступность и угоны авто, нет круглосуточных магазинов/доставки, водопроводчика или электрика надо ждать минимум неделю, а подключения интернета - месяц, счёт в банке не открывают, простая стрижка стоит огромных денег, бесконечные очереди к врачам, метро плохое, поезда или жутко дорогие, или ходят как попало, невозможно быстро найти нормальное жильё и так далее.

На все эти претензии можно найти контраргументы. Да, грязновато, зато города утопают в зелени (Германия, Лондон) или наполнены таким количеством крутой исторической застройки, что Питер нервно курит в сторонке (Париж, снова Лондон). Авто угоняют, но стоят они раза в два дешевле, чем в России. К обычному врачу надо записываться за полмесяца, зато если заболеете чем-то серьёзным - вас могут бесплатно лечить в клинике мирового класса, за которую арабские шейхи платят огромные деньги (если у вас есть страховка, конечно). Круглосуточных магазинов нет, зато можно за недорого покупать знаменитые французские сыры и французское вино и завтракать ими хоть каждое утро. Поезда ходят плохо, зато из аэропорта можно лоукостером на пару дней за копейки улететь почти в любую европейскую столицу или на жаркий испанский пляж. У очень негибкого рынка жилья есть оборотная сторона - хозяин не сможет вас выгнать за пару дней просто потому, что ему так захотелось. Интернет дома вам будут подключать долго, зато мобильный инет повсюду 5G и по сравнению с российским летает. В общем, есть плюсы, есть минусы, всё как всегда.

Вместо этого бывалые эмигранты, особенно "политические", разражаются хохотом: ишь ты, доставки ему круглосуточной захотелось! А жареных гвоздей не хочешь? Поезда у него, суки, ходят не по расписанию; а ты знаешь, при ком они ходили по расписанию? Сдохни ёбаный фашист! К врачу ему долго очередь ждать; да в рашке врачи только йодом и аспирином лечить умеют. А недельное ожидание электрика или водопроводчика вообще является неотъемлемой частью демократии, в которой уважают человеческий труд. Как и бомжи на улицах и говно в подворотнях. Это запах свободы, рабам не понять.

Последний аргумент, предстающий во множестве видов, максимально убедителен. Как известно, говно в подъезде легко компенсируется хоровым исполнением революционных песен. "Почему убрали ковёр с парадной лестницы? Разве Карл Маркс запрещает держать на лестнице ковры? Разве где-нибудь у Карла Маркса сказано, что 2-й подъезд калабуховского дома на Пречистенке следует забить досками и ходить кругом через чёрный двор?"

Говорят, последнее место, где можно ощутить атмосферу совка - Брайтон-Бич. Люди, бежавшие из СССР, на своих ботинках этот СССР притащили за океан. Не знаю, не был. Но вот люди, уже давно уехавшие из России и сделавшие своей целью в интернете всеми силами защищать своё новое место обитания от хулы и клеветы, старательно пытаются воссоздать совок в своих уютных фейсбуках и твиттерах. "Куда лезешь", "ишь чо захотел", "жри чего дают", "вас много а я одна", "тебя тут не хватало", "не сахарный не расстаешь", "воняет - а ты не принюхивайся", "покупать будем или любоваться пришли", "подождёшь, не развалишься" и так дальше. Если лично ты привык к уличной грязи, если лично ты готов героически неделю мыться в холодной воде, потому что очень уважаешь профсоюз водопроводчиков, если лично к тебе никогда никогда поздно вечером не приходят друзья - это твои личные проблемы; нет ничего плохого в том, чтобы электрик приезжал через час, а горячая пицца - в 11 вечера.

В общем, не будьте совками - будьте рациональными агентами и максимизируйте полезность, как завещал нам учебник по экономике для первокурсников.