Как-то на днях
я запечатлела в памяти картину, которую запомню навсегда.

Японские янтарно-медовые обои с восточным орнаментом, опоясывающие мою спальню как шкатулку, перетекают в кожаную спинку кровати. На ней тонкой полоской, спускающейся ниже, на белую наволочку с темно-синим кантом и еще ниже - на обнаженный торс моего мужа, раскинувшего руки, спящего в непривычное время, - светится радуга.

По радио играла легкая, до боли знакомая музыка.
Я сделала две фотографии. Телефон разрядился и ни одна из них не сохранилась.
Что произойдет, если из этой безупречной гармонии убрать хоть один элемент?
И что, если этот элемент окажется для меня самым важным?

Я представила медово-янтарную спальню, залитую красным вечерним светом, пустую подушку, тонкую полоску радуги на ней, спускающуюся ниже, на одеяло, и до боли знакомую мелодию, беззаботно подчеркивающую то невыносимое для осознания положение, что жизнь продолжается, даже если исчезающий из идеальной гармонии элемент - ты сам. Однажды этот лимитированный вечерний свет, приглашающий в кадр, призовёт и меня…
Не перестанет играть радио.
Не погаснет свет.
Ни на секунду не замрет, не остановится Земля.

Больше никаких амбиций, никакого достигаторства. Никаких материальных желаний.
Все уже было.
Хочется тишины, запаха сада после дождя, одиночества, хорошей книги, искреннего разговора, важных слов, попадающих прямо в сердце.

Каждый Новый год - шаг навстречу Вечности.
Эго привыкло шагать широкими шагами, уверенно и прямо, но все чаще слышишь внутренний голос: «маршрут перестроен», адаптируешься к новым нехоженым тропам, двигаясь впотьмах, интуитивно.
В надежде на милость Божью, что придешь именно туда, куда нужно.