Коридор мертвецов
Чувство знакомое не всем: вы возвращаетесь в родной город и в главной газете страны напечатана заметка о вашем приезде. Пусть не на передовице, но тем не менее.
Эренбургу такое испытывать доводилось: в середине января 1924 года он приезжает в Москву, которую покинул за 3 года до этого. В «Правде» небольшая заметка: «К приезду Эренбурга». Неизвестный автор сообщает о планах писателя и объясняет причины его приезда:
«Украинский Красный Крест выписал из Берлина писателя Ил. Эренбурга для чтения лекций по СССР в пользу Красного Креста. Тема лекции: „Пьяный оператор“ (о современной Европе)».
Есть ощущение, что приезжает он не случайно: январь 1924 года был в Москве богат на политические события. Сначала идет XIII партийная конференция (как раз в первые дни после приезда Эренбурга), затем в Горках умирает наконец Ленин, а вскоре после этого начинается II съезд Советов. Единственным высокопоставленным большевиком, который был рядом во время смерти Ленина, был Николай Бухарин, старый друг Эренбурга. Он же сопровождает тело вождя в его последнем путешествии — из Горок состав прибывает на Павелецкий вокзал в Москве. На прощании с Лениным будет и Эренбург. Опять он окажется свидетелем начала новой эпохи.
Но за неделю до всех этих потрясений, Эренбург идет в Кремль.
Там, в Большом Кремлевском дворце, он навещает Льва Каменева, заместителя Ленина в Совнаркоме и Союзе труда и обороны. Тот живет в квартире, расположенной в Белом (Фрейлинском) коридоре дворца. И пока Эренбург идет к нему в гости, окинем взглядом некоторых соседей Каменева.
«Не знаю, большевики ли дали ему это имя, или он так звался раньше, — но коридор действительно белый: типичный коридор старого казенного здания — прямой, чистый, сводчатый. Гладкие белые стены, белые двери справа и слева, как в гостинице. Широкая красная дорожка стелется до конца, где коридор упирается в зеркало».
Это пишет поэт Ходасевич — он там тоже бывал, и не раз, навещая и Каменева, и Луначарского. Одно время в этом же коридоре квартиру занимал и Сталин, но к 1924 году он уже перебрался в Потешный дворец. Кто же остался?
Эренбург идет по коридору.
Вот квартира Дмитрия Курского, первого советского генпрокурора. Один из тех, кто закладывал основы советского права, вслед за первым наркомом юстиции Стучкой, строя их на отрицании права буржуазного. Курский умрет в 1932 году от заражения крови, «наколов ногтевую фалангу второго пальца правой руки».
А здесь живет старый большевик Сергей Петропавловский. Толком о нем и нечего сказать, «загадочный человек из ниоткуда», который мелькает иногда на страницах воспоминаний как «опытный товарищ». В Россию он приехал из Швейцарии в 1919 году, специальным эшелоном (он же был его комендантом). В России он увидит и Крым, и Рим — будет перемещаться с одной руководящей должности на другую. А скончается в эвакогоспитале в Казани в 1942 году.
А вот тут нужно аккуратнее — здесь поселился придворный поэт Демьян Бедный, он же Ефим Придворов. Его лучше не раздражать, он человек опасный, сложный, взбалмошный и токсичный. В Кремле он проживет до 1938 года, пока Сталин лично его оттуда не выселит. Но не казнит, позволит жить. А с началом войны — даже печататься. Бедный увидит победу СССР в войне с Германией — и скончается через пару недель после нее.
Здесь рядом живут Лев Сосновский и Сергей Сырцов. Первый — еще один старый большевик, журналист и пропагандист, партиец и руководитель газеты «Беднота». Но он уже совершил все возможные ошибки, примкнул не к той оппозиции — и жизнь его несется к опале и гибели в 1937 году; его сын Владимир зато будет одним из тех, кто займется сохранением памяти о ГУЛАГе. А Сырцов после начала коллективизация станет открыто критиковать Сталина, в том числе и публично — и тоже поплатится головой за свои слова и дела.
Эренбург доходит до квартиры Каменева. В коридоре раздается стук. Дверь открывается и Эренбург заходит внутрь.
Коридор этот скоро совсем опустеет.
#улица_эренбурга
Поддержите «Кенотаф» подпиской: телеграм-канал | Boosty
0
Показать ещё
