По разным оценкам 20% всей рекламы в мире так или иначе эксплуатирует секс и сексуальность. И когда ты занимаешься рекламой, ведешь канал про рекламу, пишешь книжки про рекламу, статьи про рекламу, читаешь лекции про рекламу — то неизбежно, так или иначе, 20% твоего контента будут касаться этой (ужас-ужас) щекотливой темы. Конечно всегда найдутся ханжи, моралфаги и прочие тревожные персонажи, которые видят в этом исключительно сиськи-письки и фиксацию на секс, но умные люди профессионалы пытаются изучать феномен глубже. Особо въедливые уходят в психологию и философию, стремясь охватить проблему со все сторон.
Так, Фуко анализировал, как сексуальность становится инструментом власти и контроля. Бодрийяр писал о гиперреальности, где тело — это уже не просто тело, а знак, товар, символ. Ролан Барт трактовал рекламу как систему мифов, где эротика — один из самых прочных. А Анна Гунтер, Стивен Хит и Джон Фиске изучали, как именно медиа эксплуатируют сексуальность и гендер для удержания внимания.
И если сам Фрейд напрямую о рекламе не писал, к сожалению, то его идеи очень быстро нашли дорогу в индустрию. Племянник Фрейда, Эдвард Бернейс (о нем много писал), один из отцов PR, сознательно применял психоанализ в коммерции: знаменитая кампания Факелов свободы, где женское курение было подано как акт сексуальной и социальной эмансипации, показала, как бессознательное желание может стать инструментом массового маркетинга. С тех пор реклама и сексуальность — связка, из которой индустрия моды так и не вышла🤷.
И вот вам конкретный кейс из 90-х - эпохи, когда миром правил глянец, бренды раскручивали мифы, а реклама закрепилась в качесвте авангарда поп-культуры. В 1995 году Versace запускает рекламную кампанию Versace Home. В кадре Клаудия Шиффер, самая популярная супермодель своего времени, и Сильвестр Сталлоне, икона Голливуда и символ маскулинности. Оба - обнаженные, оба в позах, где тела работают как главные носители смысла. В кадре - лишь предметы Versace и запретное яблоко.
Это был не просто модный провокационный кадр, а открытая отсылка к мифу о Еве: соблазн, грех, искушение, запрет. Гламур, библейский архетип и голливудская мифология в одном флаконе. То есть именно таким образом реклама делала из голых тел культурные знаки. И это был не случайный ход - Versace сознательно, используя язык мифологии, сексуальности и провокации, закреплял свой имидж как "самого смелого" бренда, бросая вызов YSL, Channel и пр.
Интересно, что почти тридцать лет спустя бренд вновь обратился к этому сюжету. В кампании Versace 2022 года Джиджи и Белла Хадид повторяют почти ту же позу: снова яблоко, снова змея, снова "самые-самые". Это уже игра в цитаты и культурную память - символический жест бренда "мы еще тут, мы еще ого-го".
Почему же это работает до сих пор (и, по моему скромному мнению, будет продолжать работать)? Потому что, как показывают исследования (например тут, тут или тут), сексуальные образы повышают узнаваемость бренда на 30–40%, а в индустрии моды и красоты их доля может достигать даже до половины от всего рекламного контента.
И если копнуть глубже, то, как писал все тот же Фуко, "тело это не только объект маркетинга, но и поле культурной и политической борьбы, а сексуальность - пространство, где общество выражает тревоги, желания и страхи".
Именно поэтому креативная реклама с яблоком и змеей - не просто про соблазн, а про вечные сюжеты: невинность, запрет, выбор и, по большому счету, свободу. Причем, чем дальше нас будут загонять в жесткие границы тотального цифрового контроля, эти идеи свободы будут становиться все более и более востребованными.
Так что, увидев очередной двусмысленный рекламный постер, помните, что за каждой бретелькой бюстгальтера скрывается не просто маркетинговый трюк, а целая многослойная культурная история, которую бренды эксплуатируют уже десятилетиями.
К слову о цифровом контроле и моралфагах - фотография с сестрами Хадид из инсты удалена🤦, но в нашем канале найдется все😉