🇨🇲 «Вечный президент». Как 92-летнего Поля Бийя в восьмой раз выдвинули в президенты

На старте избирательной кампании в Камеруне заявки на участие в октябрьских президентских выборах подали рекордные 81 претендент (в 2018-м их было 28). Из них конституционный суд утвердил только 13 кандидатов, в том числе 92-летнего президента Поля Бийя, находящегося у власти с 1982-го. Дисквалифицирован главный оппозиционер – Морис Камто, который в 2018-м финишировал вторым с 14,2%.
 
Спустя несколько дней после заявления Бийя в X 25 июля его кандидатуру внесли в избирком генсек ЦК правящей партии «Камерунское народное демократическое движение» (Rassemblement démocratique du Peuple Camerounais – RDPC) Жан Нкуете и руководитель гражданского аппарата Самюэль Мвондо Айоло, отвечающий за коммуникации президента. Источники издания «Жен Африк» считают, что Мвондо Айоло и его заместитель Освальд Бабоке, который управляет официальными аккаунтами Бийя в X и Facebook, готовили эту процедуру несколько недель в сотрудничестве с генеральным секретариатом по президентским делам во главе с Фердинаном Нго Нго. 

Работа по переизбранию в недрах правящей партии началась минимум в 2023-м, а в партиях-сателлитах RDPC – несколько позже. Минимум с начала июля трое политиков оказались в неформальном «стратегическом комитете» по переизбранию Бийя; при этом Нго Нго и Мвондо Айоло, долгое время находившиеся в натянутых отношениях друг с другом, временно отложили в сторону свои разногласия и сосредоточились на совместной работе при посредничестве Бабоке.

В официальном составе избирательного штаба Бийя с 1 августа – Жан Нкуете (председатель и национальный координатор предвыборной кампании), его заместитель – минтруда Грегуар Овона. Фактически же избирательной кампанией управляет Фердинан Нго Нго, пользующийся поддержкой первой леди Шанталь Бийя и укоплектовавший предвыборный штаб своими сторонниками. Именно он проводит консультации с губернаторами, мэрами и традиционными правителями с целью убедить их мобилизовать электорат в своих зонах ответственности.

Не все в партии довольны таким развитием событий. Фактически RDPC разделена на «реформаторов», выступающих за уход Бийя, и «консерваторов», желающих оставить все, как есть. К последним, разумеется, относится Нго Нго, рассчитывающий стать фактическим главой государства при фактически недееспособном президенте. Для партии выдвижение 92-летнего Бийя не прошло без последствий. Согласно « Жен Африк», партийцев терзают те же сомнения, что и остальных камерунцев, которые были шокированы решением Бийя. На следующий день после подачи в избирком документов Бийя член RDPC, юрист и муниципальный советник из города Монателе Леон Теле Онана по почте отправил собственное досье в избирком – несмотря на то, что он не сопроводил документы письмом с номинацией от партии и чеком об уплате избирательного залога, что автоматически подразумевает дисквалификацию на ранних этапах отбора, это беспрецедентный случай в истории партии. На протяжении последних шести месяцев до этого Онана в судебном порядке оспаривал законность нахождения Бийя во главе RDPC с 2016-го: по его мнению, без проведения съезда (которого не было с 2011-го) легальность ЦК партии и самого Бийя во главе крупнейшей политической структуры страны находится под вопросом.

Занимающий свой пост с 2011-го Фердинан Нго Нго не только пережил все опасности и скандалы, которые могли стоить ему должности, свободы и жизни, но и сконцентрировал в своих руках обширные полномочия: он подписывает все документы, направляемые на подпись в офис президента, отвечает за координацию политического курса, занимается урегулированием внутриэлитных конфликтов. В феврале 2024-го парламентарий Жан-Мишель Ничеу обвинил Нго Нго в «узурпации власти», заявив, что президентские инструкции, которые он выполняет – «вымышленные», а сам Нго Нго действует от своего имени и в собственных интересах. Это традиционное обвинение в адрес генсека по президентским делам приобретает особенную остроту в свете состояния здоровья Бийя, его способности руководить делами, работать с документами и принимать решения.

🇸🇴 🇾🇪 Мятежное йеменское движение «Ансар Аллах» (хуситы) нашло географических союзников по ту сторону Аденского залива – это связанное с «Аль-Каидой» движение «Аш-Шабаб», которое контролирует территории в центральной и южной части Сомали. Парадокс заключается в том, что прямые предшественники «Ансар Аллах» – активисты «зейдитского возрождения» в йеменской провинции Саада – возникли в конце 1980-х – начале 1990-х именно в качестве реакции на распространение в регионе идей салафизма, импортированных из Саудовской Аравии и угрожавших, с точки зрения Бадр ад-Дина аль-Хуси, его сыновей и сторонников, религиозной и культурной самобытности зейдитов. Ныне существенные идейно-политические и доктринальные расхождения между зейдитским движением и салафи-джихадистскими формированиями не мешают их сближению, тем более, что у них появилось много общих врагов. В ходе переговоров двух группировок «аш-Шабаб» рассчитывает получить более продвинутые технологии, включая беспилотные системы и баллистические ракеты, в обмен на помощь с дестабилизацией судоходства в Аденском заливе и Баб-эль-Мандебском проливе и доступ к контрабандным маршрутам на побережье. О том, что стоит за этим партнерством и какие опасности оно несет для судоходства и региона в целом – в следующем материале.

🇲🇿 Согласно данным Межпарламентского союза, ведущее место среди стран с наибольшим представительством женщин в законодательных органах власти занимает Руанда – 63,75% в палате депутатов и 53,8% в сенате в парламенте текущего созыва (1-е место в мире). Следом за ней в Африке идут ЮАР (16-е место с 44,5%), Кабо-Верде (17-е с 44,4%), Эфиопия (22-е с 41,9%), Сенегал (25-е с 41,2%), Намибия (26-е с 40,6%), Бурунди (30-е с 39,6%) и Мозамбик (33-е с 39,2% – 98 из 250 мест).

В частности, в марте 2022-го Мозамбик стал одной из 14 стран, достигших гендерного паритета в правительстве. Однако согласно исследованию Дулсиду Да Беатриш Бенту Самба на мозамбикском материале, опубликованному в «Португальском журнале политических наук», результат оказывает не столь однозначное влияние на продвижение политики в интересах женщин, в первую очередь в сферах защиты от семейного насилия и репродуктивных прав. 

В течение 1994-2019 годов доля женщин в мозамбикской законодательной ассамблее постоянно росла (с 27,6% в 1994-м до 42,4% в 2019-м), причем по итогом выборов 2009-го парламент и две из трех его крупнейших депутатских фракций (правящей ФРЕЛИМО и оппозиционной РЕНАМО) возглавили женщины. В 2019-м парламент вновь возглавила женщина. Рос и качественный уровень представительства, свидетельством чему стал неуклонный рост женщин в постоянной комиссии (с одной депутатки, или 4,76%, в 1987-м до шести, или 35,29%, в 2020-м в парламенте 9-го созыва). Кроме того, в ассамблее 9-го созыва три из девяти рабочих комитетов, в том числе по гендерным вопросам, возглавляли женщины-депутаты. В частности, женщины преобладали в комиссии по гендерным вопросам (11 из 17 депутаток – 64,7%).

При этом ни в конституции, ни в законе о выборах обязательные доли женщин не прописаны: это добровольные квоты, принятые по инициативе самих партий, которые, в общем-то, и стали причиной роста женского представительства в легислатуре. Но вот парадокс: большинство депутаток не считает гендерное равноправие желательной целью и даже критикует тех, кого считают феминистками. Автор объясняет это устройством партийной и политической системы: в партиях царит жесткая вертикальная дисциплина, при этом отбором и утверждением кандидаток в партийные списки занимается партийное руководство, которое не склонно согласовывать тех, кто отклоняется от мейнстримной (консервативной и патриархальной) повестки; приоритетом для депутатки является переизбрание, что означает в первую очередь нежелание идти против господствующих культурных норм.

Таким образом, после прохождения в легислатуру «женская солидарность» испаряется. Конкретных доказательств о голосованиях, депутатских инициативах, запросах и т.д. автор не приводит, но к аналогичным выводам приходят и другие исследователи (1, 2, 3, 4, 5, впрочем, есть и такие, которые подчеркивают благотворное влияние репрезентации как минимум на законотворчество). Наконец, сам парламент в Мозамбике находится на вторых ролях и служит в основном для легитимации действий исполнительной власти.

P. S. За наводку на материал спасибо каналу @stupidisthenewcool