Мне трудно писать про Днепр, - про город, где я родилась и выросла. Мои воспоминания о нем хранят столько счастья и столько боли, что я никогда, никогда, никогда не говорила и не говорю о Днепре (и только вот тот повод, ради которого я пишу этот пост, заставил меня заговорить — с огромным трудом — о городе моего детства с моей прекрасной терапевткой). Тридцать пять лет я отказывалась от любых приглашений вернуться в Днепр, боясь боли и воспоминаний. Но вот мы здесь, потому что мне очень, очень надо поговорить с вами о Днепре. Поговорите со мной о Днепре, пожалуйста.

Смотрите: в Днепре есть шелтер «Твоё убежище» (https://helpdesk.foundation/fundraise/teplo-your-shelter-2025). Мне страшно об этом думать, но там живут люди, потерявшие дом из-за войны. Шелтер большой: он предоставляет места 50-60 людям в месяц, и постояно в нем живут 32 человека, включая детей. Более того: это редкий шелтер, который позволяет людям брать с собой животных. Тут дело не только в спасении животных, как может показаться на первый раз, - дело еще и в том, что люди очень часто не идут в шелтеры, потому что не хотят бросать своих зверей даже в условиях войны. А в «Твоё убежище» идут.

Вы уже догадались, что шелтеру нужны деньги. Они нужны на то, чтобы люди пережили зиму. 10 кубов брикетов угля и гелевый аккумулятор для котла нам с вами надо купить (или найти!!! вдруг у вас уголь или аккумулятор, а?? я дико серьезно). И есть очень хорошие новости: сумма нужна относительно небольшая: 2500 евро. Мне кажется, вместе нам это под силу, - даже учитывая, как сейчас все трудно. Я занимаюсь этим сбором лично, - разумеется, его ведут великие люди из "Теплого сбора", но я отвечаю за то, чтобы мы с вами его закрыли, - пожалуйста, помогите мне.

Кто-то маленький во мне до сих пор не может связать город моего детства и войну. Я пишу этот пост и у меня текут слезы и болит в груди, - и так происходит все эти годы почти каждый раз, когда я думаю про войну и Днепр. Но я, к сожалению, не маленький. Днепр охвачен войной, и ему нужна помощь, и я буду писать о нем еще не раз. Пожалуйста, давайте: https://helpdesk.foundation/fundraise/teplo-your-shelter-2025


—-

ВАЖНО: там не принимаются деньги от людей из России: мы страшно ценим ваше сострадание и вашу поддержку, но это настолько небезопасно для вас, что просто невозможно. Простите.

Началоооось
————————
В тот же вечер он инасиловал Лену за «Левиафаном», у глухой стены, возле мусорных баков, никак, удивительным образом, особо не пахших. Изнасиловал Лену, нашу Лену, совершенно свою Лену, из ОГИ, и «Пирогов», и «Зинзивера», и так далее. Она почти не сопротивлялась, только что-то попискивала запретительное и отрицательное, но в целом вела себя смирно, — видимо, потрясенная тем, что он же человек из ОГИ, и «Пирогов», и «Зинзивера». Под конец он развернул ее, вдавил в стену, уперся в эту шершавую, красную стену ладонями. Вот и все. Это было гораздо легче, чем спать с Инной: то надень на нее это, то сними с нее то.

Ночью, конечно, догнало. Он тер ладонь о ладонь, ходил по комнате. Руки казались грязными. Надо было выспаться перед завтрашним днем, но он думал что-то ненужное, ненужное, - Мопассан, Толстой, Кутзее. И «наши», так называемые «наши». Ужас полз по ногам, желудок от ужаса сжимался в кулачок, тошнило. В четыре он перестал ворочаться и пошел в душ. Проверил еще раз вещи, документы, подписанную бумагу. В шесть вышел, — добираться из его ебеней было долго.

Священник кропил всех подряд, и он не без ерничания спросил себя, что бы сказал на это его дедушка, Портной. Трясло. Произнес речь начальник военкомата и кто-то еще («в казенном сюртуке»). Наконец, посадили в автобус. Двинулись, повиляли по городу и выехали на шоссе, и когда запели строевую, он знал, знал эту строевую, и сердце его пришло в блаженый, мягкий восторг, и он пел со всеми и тер друг о друга шершавые, красные ладони, и думал: «Началооось… началооооось…»