Еще одна значимая выставка в Музее искусства Гуанчжоу — тибетские танка из коллекции Чжао Тайлая.

1. Шакьямуни и его истории. Начало XI – начало XIII века.
2. Ваджрадхара-Дордже Чанг. XIII–XIV век.
3. Мандала. Середина XVIII – середина XIX века.
4. Авалокитешвара с тысячью рук и тысячью глаз. Середина XIV – середина XVII века.
5. Благоприятная небесная мать. Середина XVII – середина XVIII века.
6. Зеленая Тара. Середина XVII – середина XVIII века.
7. Небесный царь севера. XVII-XIX век.

Тем временем в другом музее, GBA Baietan, проходит выставка Ян Цзечана.

Ян Цзечан — один из самых выдающихся и широко обсуждаемых современных художников, появившихся в Китае в 1970–1980-х годах. Родившийся в Фошане (провинция Гуандун) в 1956 году, он обучался традиционной живописи и каллиграфии, а также получил формальное академическое образование в 1970–1980-х годах. Творчество Яна охватывает различные художественные техники, включая живопись, каллиграфию, инсталляции, перформанс и видео. В своих работах, синтезирующих китайскую традицию с современным искусством, он в первую очередь стремится к возрождению и применению традиционной китайской эстетики и философии в современную эпоху. После участия в выставке «Волшебники Земли» в Центре Помпиду в Париже в 1989 году он живет в Париже и Гейдельберге, его творчество пользуется популярностью по всему миру вот уже тридцать семь лет.

Ян Цзечан участвовал во множестве выставок, его работы были представлены на Венецианской, Стамбульской и Московской биеннале, в Метрополитен-музее в Нью-Йорке, Тропенмузее в Амстердаме, Музее современного искусства в Антверпене и т.д.

Из интервью с Ян Цзечаном: «В 1980-х я ничего не знал о Марке Тоби или японской дзенской живописи. У китайских художников таких знаний не было. Когда я изучал историю искусств в школе, современное искусство отсутствовало в программе. Я был удивлён, когда в Париже и Нью-Йорке говорили, что я подражаю Марку Тоби и Роберту Мазервеллу. Я о них ничего не знал. Журналист в Оксфорде спросил меня, подражаю ли я Казимиру Малевичу. Я даже не знал, кто такой Малевич; я думал, что это вымышленный персонаж — водитель из фильма «Ленин в октябре». Тоби и Поллок вдохновлялись восточноазиатским искусством, добавляя ему романтизма. Когда художник из Восточной Азии делает что-то подобное, это воспринимается как подражание. Это неправильно. Почему бы не сказать, что эти художники подражали мне? Китайская живопись кистью – это не только техника. Она также связана с идеологией и во многом с самосовершенствованием, благодаря чему ваш художественный вкус и эстетика развиваются с возрастом. Это зависит как от вашей вовлечённости в общество, так и от круга друзей. Китайское искусство многогранно».

Из другого интервью: «Однако мои знания очень сложны. Я учился по Мао Цзэдуну и когда-то был хунвэйбином. На мой взгляд, я самый традиционный, культурно-начитанный и технически продвинутый художник в Китае. Китайская культура невероятно богата, и она побудила меня изучать множество дисциплин: например, буддизм, даосизм, конфуцианство и цигун. Эти идеи сформировали меня как личность.

У меня немецкий паспорт, я родом из Гуандуна и живу в Париже. Я прожил во Франции более 26 лет, но не говорю по-французски. Если бы я выучил французский, я бы потерял себя, потому что французская культура очень сильна и глубока.

В этом отношении можно сказать, что Чжао Уцзи был моим учителем. Я встретил его, когда впервые приехал в Париж, и он сказал мне: «Тебе повезло. Теперь, когда ты во Франции, тебе нужно знать две вещи: во-первых, ты должен выучить французский. Во-вторых, не общайся с китайцами». Мне было трудно это понять, я приехал в Европу учиться, а не становиться французом! Я просто сделал всё наоборот тому, что сказал мне мастер Чжао, и вот где я сейчас».

Изложил ниже, как восстановил биографию самого древнего из известных мне на сегодня предков, примерно 1590-х годов рождения. Может быть, включу как главку в очередной доклад для «Макариевских чтений». Понимаю, что мало кому, кроме меня, интересно. С другой стороны, может оказаться полезным кому-то, кто захочет проделать подобный путь. В советские годы многие линии и нити оказались скрыты и утеряны, так что есть те, кто алчет их восстановить. К тому же, как я говорил, через генеалогию познается история. А о ней я тоже пишу. Этот мой предок Терентий окормлял стрельцов и служил священником в Можайской крепости, повидавшей в Смутное время визит Марины Мнишек, нашествие польско-литовского войска, моровое поветрие и т.д. А самое главное, был он, как и весь его род, хранителем удивительного и таинственного объекта, к которому стекались паломники со всей Руси, － чудотворного образа св. Николы, говоря языком религиозным, или резной деревянной скульптуры конца XIV- нач. XV вв., говоря языком искусствоведческим. Над загадкой его создания и происхождения до сих пор бьются ученые.

https://telegra.ph/Rod-Bardovyh--hraniteli-obraza-sv-Nikoly-Mozhajskogo-09-29

Побывал в новом Музее искусства Гуанчжоу. Вернее, музей старый, просто переехал в похожее на гигантский цветок капока новое здание на берегу реки, прямо у подножия телебашни. А в старом здании теперь располагается Центр народного искусства Гуанчжоу.

Залы в новом здании куда больше, чем в старом, так что выставки тех же художников выглядят масштабнее. После трансформации старого музея я переживал, что из него исчезли работы моего любимого карикатуриста Ляо Бинсюна. Но, как оказалось, они не исчезли, а просто переместились в новое здание, где представлены в виде экспозиции, посвященной антияпонской войне.

Этническая музыкальная вечеринка-медитация, основанная на уйгурских мукамах, в одном из клубов Гуанчжоу. Играет Dj EE.

, гуляючи, дошла до португальской деревни Пассо в составе городка Вила-Нова-ду-Сейра.

P.S. Тем временем она появилась в нескольких новых местах продажи, например, в магазине "Москва" на Тверской и опять на "Озоне".

После Хатьена я отправился в самую южную точку Вьетнама, на мыс Камау. По пути заглянул в храм Кита на острове Хон Да Бак. Там хранится настоящий скелет кита.

Для рыбаков Вьетнама, особенно на центральном и южном побережьях, кит — не просто животное; ему поклоняются как Ка Онгу, или «Властелину китов», который защищает их в море. Ка Онг — божество, помогающее преодолевать все опасности в море, поэтому рыбаки молятся киту о благополучном путешествии каждый раз, когда отправляются на рыбалку. Эта традиция существует уже много поколений.

Многие рыбаки рассказывают истории о том, как кит спас их, когда они попали в беду в море.

Например, на острове Ли Сон в центральной провинции Куангнгай до сих пор помнят невероятную историю Нгуен Конга и 11 других рыбаков, попавших в шторм в 2009 г.

Как писали газеты, Конг и его люди возвращались домой с уловом, когда подул сильный ветер. Внезапно двигатель заглох, и судно начало швырять из стороны в сторону на сильных волнах.

«В этот момент опасности он внезапно появился, извергая в воздух струю воды», — вспоминает Конг.

Затем животное использовало свою спину как опору, чтобы судно сохраняло равновесие на протяжении всего пути до острова Ли Сон. К тому времени его спина была изранена и кровоточила. После того, как рыбаки благополучно добрались до берега, кит сделал один круг, а затем развернулся и вернулся в море.

Нгуен Куок Чинь, также житель острова Ли Сон, не может сосчитать количество рыбаков, спасённых китами во время шторма. Председатель профсоюза рыболовов округа Анхай сам был очевидцем легенды о ките.

В мае 1991 г. Чинь и ещё 20 человек рыбачили у Парасельских островов, когда разразился сильный шторм. Поднялись огромные волны, судно было затоплено и почти затонуло, когда внезапно появился кит, похожий на гигантскую чёрную скалу.

«Мы много дней лежали на спине рыбы, ели водоросли и пили мочу друг друга, чтобы выжить», — говорит Чинь.

Наконец их заметил вьетнамский корабль и доставил на берег.

Выбросившиеся на берег киты остаются погребёнными три года, в течение которых местные жители ухаживают за их могилами: приносят подношения и читают молитвы. Подобно людям, киты получают ежегодные церемонии через 49 и 100 дней после захоронения. По прошествии трёх лет кости выкапывают и тщательно очищают. Затем их перевозят в близлежащие храмы, предназначенные для поклонения китам.

В этих храмах люди воскуривают благовония и делают подношения перед выходом в море. Во многих местах страны рыбаки празднуют фестиваль Кау Нгу весельем и играми, а также молятся киту о новом годе, полном удачи и обильного урожая, прежде чем отправиться на первую рыбалку.

Хотя спасение китом действительно кажется сверхъестественным, и благодарность за спасение — достаточный повод для почитания животных, существуют и другие объяснения этой традиции.

По словам Нгуен Зуй Тхиеу, эксперта по культуре, считается, что традиция поклонения китам берет свое начало от народа чам, живущего в юго-центральной части Вьетнама. В статье 2011 г. в «Журнале культурного наследия» он написал, что чам верили в кита как в олицетворение бога моря, который защищал людей и корабли в опасности.

Тхиеу также упомянул, что этот ритуал, как считается, берет свое начало в буддийской легенде. Когда Бодхисаттва Авалокитешвара однажды посетил побережье и увидел бедственное положение людей, попавших в шторм, он разорвал свою рясу на множество кусков и превратил их в китов, чтобы помочь рыбакам, попавшим в беду. Он также научил людей песнопениям, призывающим обращаться за помощью к китам в случае необходимости.

Существует также легенда о том, что король Зя Лонг из династии Нгуен присвоил китам титул Нам Хай Тыонг Куан (Генерал Южного моря) после того, как один из них спас короля от несчастного случая в море. Впоследствии люди стали строить храмы для поклонения им.

Поклонение китам теперь признано важным культурным наследием, особенно у жителей прибрежных районов.

Наблюдая, как прихожане молятся в храме, я не мог не задуматься над словами одного писателя － киты спасают людей, но делают ли что-то эти люди для спасения китов?