Важнейшее свойство человека – стремление к познанию окружающего мира и самого себя. Познание осуществлялось через непосредственное наблюдение и через других людей. Для некоторых людей познавательная деятельность была основной. Но наукой такую деятельность никто не называл. Слово «наука» вошло в широкий обиход лишь в XVIII–XIX веках. Впервые термин употребил английский поэт Чосер в XIV веке, подразумевая под «наукой» все отрасли знания. В русском языке слово «наука» в значении «порядок знаний о природе и обществе, о способах действия на окружающий мир; отдельная отрасль такого знания» стало использоваться в XVIII веке, во времена Петра I. Окончательно этот смысл слова сложился в «ломоносовскую пору»».

Я писал об истории становления науки в своей книге ««Лжепророки последних времен. Дарвинизм и наука как религия» (2017). Новое время характеризировалось появлением института «наука». Его создание прикрывалось красивыми лозунгами типа «Знание – сила!» (афоризм английского философа XVI-XVII вв. Френсиса Бэкона). Однако главная цель науки как института заключалась в том, чтобы заместить церковь и разрушить традиционное общество с его устоявшимися ценностями и нормами. Фактически науке отводилась роль формирования новой религии, которую впоследствии стали называть материализмом, позитивизмом, рационализмом, утилитаризмом и прочими «измами». Об этом я писал в упомянутой выше книге. Важнейшим инструментом науки в деле перезагрузки сознания людей стал новый язык, с массой новых слов и терминов, а также с измененными смыслами уже существовавших слово и терминов.

Конечно, в процессе раскрытия тайн природы взору человека открывались какие-то новые объекты и явления, которые надо было как-то называть. Например, биология открыли «элементарную частицу» живой материи, которую назвали «клеткой», а ее основные элементы - «мембраной», «цитоплазмой» и «ядром». Но под прикрытием разработки понятийного языка наука как инструмент формирования новой идеологии стала заниматься откровенной порчей языка.

Особую роль в преобразовании традиционного языка играли и играют слова-вирусы, которые выходили и выходят из «ритор» и «колб» разных «научных лабораторий». Если с вирусами, которые заражают компьютеры и электронные сети люди хоть как-то пытаются бороться, то со словами-вирусами, попадающими в логосферу (словесную среду обитания человека), почти никто не борется. Более того, мало кто на такие заражения вообще обращает внимание. На это обращает внимание известный отечественный теоретик науки Сергей Кара-Мурза в своей очень интересной и глубокой книге «Манипуляция сознанием» (2001). Словесные продукты «научной деятельности» он сравнивает не с вирусами или паразитами, а с амебами: «Как создавался «правильный» язык Запада? Из науки в идеологию, а затем и в обыденный язык пеpешли в огpомном количестве слова-«амебы», пpозpачные, не связанные с контекстом pеальной жизни. Они настолько не связаны с конкретной реальностью, что могут быть вставлены практически в любой контекст, сфера их применимости исключительно широка (возьмите, например, слово прогресс). Это слова, как бы не имеющие корней, не связанные с вещами (миром). Они делятся и pазмножаются, не пpивлекая к себе внимания - и пожирают старые слова. Они кажутся никак не связанными между собой, но это обманчивое впечатление. Они связаны, как поплавки рыболовной сети - связи и сети не видно, но она ловит, запутывает наше представление о мире.

Продолжение статьи...