Как это с нами случилось? Люди призваны быть братьями и сёстрами, Божиими детьми, личностями, соединёнными любовью друг к другу и миру – а выходит так, что мир поломан, между братьями вражда, и они несчастны. Где произошла подмена? Как на место общины личностей приходит коллектив? Как вместо Библейских нового неба и новой земли мы выбрали колхоз "Новый путь"? А может, до сих пор его выбираем?

20 ноября в 19.30 в культурном центре Фавор будет лекция о братьях и сёстрах в русской литературе:

🔺«Братья Карамазовы»
🔺«Три сестры»
🔺«Братья и сёстры» (тетралогия)

Приходите! Поговорим с гениями через их тексты. Достоевский, Чехов, Абрамов – и Евангелие. Как говорится, правильно заданный вопрос содержит в себе половину ответа. Будем искать ответы вместе❤️

Регистрация 👉тут👈

ого подмышкой. Жила в страшном общежитии на ВДНХ, скиталась по городу до нечувствия ног, чтобы вечером опасть и не видеть грязных стен.

До храма я дорвалась в один из первых же дней. Увидела там Казанскую икону Богородицы – и стала приезжать каждое утро. Было страшно: экзамены, голод, будущее, и надо прыгнуть выше головы. Кроме Божией Матери плакать было не в кого. Я просила направить меня и подсказать, что делать.

Господь всегда говорит с нами на том языке, который мы в состоянии услышать. Роман Булгакова я знала наизусть. В квартире номер 50 тогда не было музея – был исписанный подъезд, как сейчас. И – заходи кто хочешь. Но в тот день зайти не удалось...

У Добби развиты нюх, слух, обаяние («Может быть, обоняние?» — «Нет!») и особенно развит дар предвидения. Он чувствует, что я приеду, где-то за 5-7 часов до того, как я собираюсь выехать из Москвы в Доброград. Садится у двери и ждёт Хозяина как Ассоль алые паруса. То есть в этом вопросе ему можно верить.

Так вот раньше Добби всегда съедал вкусняхи, которые ему от меня доставались. Съест и требует ещё, пользуясь развитым обаянием. Сейчас же не ест — прячет. Закопает между спинкой дивана и подушкой, сидит, склонив голову, внимательно смотрит, надёжно ли получилось:

— Это не трогай. Это на Новый Год.

Или ходит по квартире словно Герман Греф перед экстренным заседанием совета директоров Сбербанка, косточку свою изо рта не выпускает. Остановится возле меня:

— ...Фто там в новофтях? Нифево нового?..
— Всё как всегда, — вздыхаю я.
— Яфно.

И уходит опять закапывать свою кость между спинкой дивана и подушкой. Знает что-то, о чём я не догадываюсь. Поеду гречи куплю, штоле.

Тут рисковать нельзя.