1-2: кадры из свежей экранизации "Одиссеи" Ноланом

3-5: реконструкция колористической гаммы греческих воинов на основе сохранившихся памятников и остатков раскраски на ней, + подлинная фреска.
________

А знаете, что мы видим на кинокадрах?

Мы видим результат колористического мировоззрения, обезображенного изобретением формы цвета хаки и ее гегемонии в 20 веке.

Фильм про войну? Значит, солдатики должны быть похожи на настоящих, страдающих солдатиков. Пусть даже это 12 век до нашей эры. Режиссеру, снявшему «Дюнкерк», трудно абстрагироваться.

ГЭС-2 открыл большую выставку «Нетёмные века: новеллы о средневековье и академизмах». В её центре диалог классического и средневекового искусства, который кураторы считают актуальным для современной культуры, особенно на фоне разговоров о том, что мы вступаем в период «новых тёмных веков».

Помимо нескольких работ мэтров академической живописи и икон в секции средневековья, экспозиция в основном состоит из произведений современных российских художников, рефлексирующих на тему классической и хтонической эстетик. Отношения хаоса и порядка лучше всего видны на картине, внезапно, Льва Бакста 1908 года «Древний ужас» (Terror Antiquus). На фоне всеобщей катастрофы возникает потребность в каноне красоты и гармонии — здесь его олицетворяет кариатида, дающая надежду на примирение.

Между прочим, в секции русского средневековья вместо икон XVII века (это уже довольно поздний период) можно было бы показать, например, гипсовые слепки резьбы Дмитриевского собора во Владимире. Это было бы куда более яркое и подлинное свидетельство эпохи.

И ещё одно важное замечание: «тёмным» период с V по XIV век был преимущественно для Западной Европы. В это же время в других частях света наука и искусство процветали. Было бы интересно, если бы выставка как-то отметила и этот глобальный контекст.

О чем говорят морщины. 
Например, первое изображение снабжено аннотацией: «Это признак убийцы и злого человека».

Из книги Ричарда Сондерса 1653 года «Физиогномия и хиромантия, метопоскопия, симметричные пропорции и приметные родинки на теле, изложенные полно и точно; с их естественными предсказательными значениями. [А также] тема снов; тайные искусства гадания и науки Раймунда Луллия».

Монголы оказали значительное влияние на Русь, но мало кто знает, что самыми преданными фанатами монголов в средневековой Европе были короли Франции, которые восхищались ими как великими имперскими строителями.

К 1241 году, когда монголы обрушились на Венгрию и Польшу, французский король Людовик IX Святой активно занялся их изучением. Так Франция стала главным центром сбора информации о монголах. Папа Иннокентий IV отправил три посольства, два из которых возглавляли французы. Доминиканец Винсент из Бове включил отчёты послов в свою энциклопедию «Зерцало великое», а монах-францисканец Гильом де Рубрук дошёл до столицы Монгольской империи Каракорума и оставил уникальное описание монгольских обычаев.

Изначально воспринимаемые как предвестники апокалипсиса, монголы постепенно стали объектом восхищения. Рубрук писал: «Если бы наши крестьяне согласились путешествовать, как монголы, мы могли бы завоевать весь мир».
Особую роль сыграла «Книга чудес» Марко Поло. Написанная на французском диалекте и хранившаяся в библиотеке Карла V, она представляла империю Хубилая как эталон централизованного государства — идеальную модель для французской монархии.

Кульминация этой «любви» наступила в XV веке. После разгрома французских рыцарей османами при Никополе в 1396 году, победа Тамерлана над османами в 1402 году была воспринята во Франции как месть. Герцог Бургундский Иоанн Бесстрашный, бывший в плену после Никополя, заказал «Книгу чудес» — роскошный манускрипт, прославляющий монголов как благородных воинов, отомстивших за его поражение.

К XV веку прямые контакты прекратились, но созданный французами архив сохранил память о монголах как о великой имперской силе, чей опыт управления и военного искусства ещё долгие годы влиял на европейское представление о власти.

Иллюстрации с изображением Хубилая из книг Марко Поло .

Владелец крупнейшей частной коллекции Рембрандта, Томас Каплан, решил, что искусство должно быть ближе к народу. И к блокчейну. Его план по IPO и созданию токенов Rembit и Rembitcoin должен «гарантировать актуальность наследия художника на 400 лет вперёд». Этот проект, уже получивший название «Минерва» в честь картины Рембрандта, должен позволить миллионам обычных людей стать совладельцами шедевров.

Главный вопрос: как одновременно сохранить коллекцию нетронутой и регулярно продавать её по кусочкам, чтобы порадовать инвесторов? Это как пообещать съесть торт и при этом оставить его на полке. Похоже, Каплану предстоит совершить чудо.