Собрала литр голубики.

Быть удобным это не выбор, а форма выживания. В таких случаях человек не пытается подстраиваться. Он просто не умеет иначе.
Он выучил, что проявляться = рисковать.
Желать = быть наказанным.
Отстаивать = остаться одному.

Поэтому удобство становится стратегией адаптации. И с годами превращается в личность.

На уровне глубинной терапии часто обнаруживается следующее:

✔️ Нарушение контакта с материнским аспектом психики: отсутствует чувство безопасности, базовой телесной укоренённости, внутренней мягкости.
✔️ Сбои в формировании отцовского объекта: нет ясности, куда идти, нет ощущения границ, сложно выдерживать напряжение выбора.
✔️ Не выстроен внутренний союз: мужчина и женщина внутри личности не взаимодействуют, не создают третьего — жизни, смысла, проекта, будущего.

Вместо этого повторяющиеся паттерны, фрагментарность, тревога и сложные, запутанные отношения, в которых человек всё больше теряет связь с собой.

Подобные состояния не корректируются быстрой техникой. Здесь речь о постепенной сборке психики: шаг за шагом, слой за слоем — от материнского комплекса до способности выносить любовь и свободу одновременно.

Это и есть та самая глубинная терапия, где каждое внутреннее движение требует времени, внимания и уважения. И только из этой точки начинает формироваться другое качество жизни.
Базовая Трансформация со мной, где мы пройдем все эти этапы, стартует в сентябре. Ссылка на регистрацию: https://veronika-hatskevich.ru/transformation

Как психолог, я вижу в этом фильме ценный материал. Главная героиня демонстрирует выдающуюся психологическую устойчивость, используя юмор как механизм совладания со стрессом. Её способность трансформировать травмирующие события (похищение, предательство) через абсурд и самоиронию.
Но динамика её отношений с персонажем Домогарова («Дьявол») тревожит: это классическая триада манипулятора — идеализация, газлайтинг и эмоциональный шантаж. Фильм точно показывает, как жертвы игнорируют «красные флаги» из-за травмы.

Парадокс в том, что комедийная подача мрачного сюжета создаёт терапевтичный эффект эмоциональной компенсации, но финал упрощает последствия травмы. Реальная жертва такого насилия нуждалась бы в длительной реабилитации, а не в «счастливом эпилоге».
Смотрите сериал «Что сказал покойник» 1999 года.

Игорь Масленников (1985) создал не просто мелодраму, а учебник по психологическим защитам от травмы и страха близости. Три ленинградки – три паттерна бегства от живой любви.

1. Ольга (Сафонова): Музей Травмы.Консервирует боль прошлого, фетишизируя вещи мужа. Ее "зимняя вишня" – символ непрожитой потери и меланхолии (Фрейд). Новые отношения саботирует бессознательной верностью призраку.
2. Люба (Глаголева): Крепость Контроля. Успешный ученый, мать-одиночка. Гиперкомпенсация деятельностью маскирует страх уязвимости. Отношения функциональны – это нарциссическая защита от хаоса чувств.
3. Наташа (Лапина): Побег в Фантазию. Ждет принца, спасающего от реальности (скучная работа, муж-алкоголик). Инфантильный регресс – избегание ответственности за свою жизнь.

Фильм – о вечных паттернах: как боль заставляет строить "зимние сады" души, где безопасно, мертво и одиноко. Оттаивать – страшно, но необходимо.

Узнаете свою стратегию избегания? Что ваша "зимняя вишня"?